Что ж, вот и ей выпал случай почувствовать себя шпионом с великим множеством всяких примочек, классных гаджетов и нескончаемым запасом удачливости. Меда видела их в фильме, на который Пауэллы в полном составе ходили в Лондоне. Отец на протяжении всей картины подскакивал в кресле и чуть ли не кричал на весь зал, восторгаясь замысловатыми изобретениями маглов; матери даже пришлось стукнуть его пару раз какой-то программкой, дабы он не привлекал всеобщего внимания. «Не стать тебе шпионом, папа», - думала тогда Андромеда сквозь немой смех, следя за «разборками» родителей. Рудольф, явно не понимая, в чём он виноват, с выражением вселенской обиды на лице потирал ушибленное место, в то время как миссис Пауэлл раздраженно смотрела на экран.
- Эби, ну ты посмотри на это! – уже тише, но не утратив былого восторга, вещал мистер Пауэлл. – Понатыкали всяких проводов, и лишь один из них обезвредит эту… Штуковину! А очки! Посмотри на эти очки! Стекла замутнённые, как они в них хоть что-то видят?
Меда заметила, как губы матери тронула улыбка. Она не умела долго злиться, особенно на свою семью. Рудольф, осознав, что добился спеха, украдкой посмотрел на дочь и подмигнул ей. Девочка прыснула, а затем, не переставая улыбаться, вернулась к просмотру фильма.
Интересно, одобрила бы мама её нынешнюю затею? Разозлилась бы, увидь она, как дочь прошмыгнула чрез открывшийся в стене проход, после чего закрыла портретом с Полной Дамой вход в общую гостиную Гриффиндора и, постоянно оборачиваясь, побежала вниз по лестнице? Стоило лишь Андромеде услыхать посторонние звуки, дыхание у неё перехватывало, и девушка прислонялась к стене, словно желая полностью слиться с ней, осматривалась, а по прошествии минуты продолжала свой непростой путь. Вот бы ей сейчас те компактные камеры, которые были у шпионов в фильме! Она могла бы налепить их в каждом уголке школы и, стоило бы ей почувствовать неладное, так картинки с этих камер пришлись бы очень кстати. Но, к сожалению, действовать приходилось вслепую. «Кажется, Офелия как-то говорила, что всякие магловские шутки в школе попросту не будут работать, - вспомнила Андромеда, преодолев ещё один этаж и присев на ступеньки, дабы отдышаться. – Слишком много магии – так она сказала». И девушка, набрав в лёгкие побольше воздуха, ринулась дальше.
«Кухонный коридор, правая сторона…», - Пауэлл покручивала эти слова в своей голове многое количество раз, но теперь чувствовала, что если сейчас она перестанет думать о местоположении барсучьей гостиной, то обязательно потеряется. В детстве мама часто рассказывала им с Крисом о гостиной своего факультет. Правда, Кристофа эти рассказы мало интересовали – он был уверен в том, что пойдёт по стопам отца. В отличие от младшей сестры. Та, постоянно беспокоясь о будущем распределении, чуть ли не каждый вечер просила матушку ещё раз рассказать о пристанище хаффлпаффцев.
- В коридорах постоянно пахнет всякими вкусностями, - с улыбкой на лице говорила миссис Пауэлл, кутая дочь в одеялах. – И дверцы там точь-в-точь такие же, как у мистера Бэггинса, жившего в хоббичьей норе. Ты помнишь эту историю?
Андромеда помнила, но, притворившись, что позабыла, отрицательно мотала головой.
- Тогда слушай, - сделав вид, что попалась на уловку дочери, Эбигейл погружалась в рассказ о фантастических землях Средиземья, и Меда медленно засыпала под её мягкий голос. С тех самых пор гостиная факультета Хаффлпафф ассоциировалась у гриффиндорки со всевозможными приятными вещами: свежей выпечкой, домом и чудесами.
- Ага, вот и оно! – шёпотом вымолвила Андромеда, заприметив небольшое скопление бочек. Оставалось лишь постучать по правой, той, что стояла чуть выше остальных… Или по левой? Или по той, что стояла в нижнем ряду? «Что по этому поводу говорила мама?». Студентка напрягла извилины, но ответ упорно ускользал от неё – должно быть, волнение сделало-таки своё дело. Пускай она и не потерялась, зато теперь совершенно не знает, как попасть к цели назначения.
В конце коридора, где-то за поворотом, послышались шаги. Меда с ужасом обернулась. Если кто-то обнаружит её, гриффиндорку, здесь, возле гостиной чужого факультета, так ещё и в ночи, не миновать беды! Снимут баллов пятьдесят… Хорошо ещё, если из школы не выгонят.
Затаив дыхание, Андромеда постучала по третьей бочке слева, стоящей в верхнем ряду. А в следующую секунду она уже стояла вся в уксусе.
«Будь проклята моя забывчивость!».
Шаги приближались. Ещё чуть-чуть, и о её проступке узнают… До этого момента можно было хотя бы придумать что-нибудь: заблудилась, ходила во сне, безумно хотела есть. Оставалось вытянуть из себя пару слезинок, да дрожащий голосок – и всё, путь к спасению проложен! Но что она скажет теперь? «Простите, сэр, я очень сильно люблю уксус, поэтому решила обкатить себя им с ног до головы»?
Прижавшись к ряду бочек, Меда затаила дыхание и приготовилась ждать. Что будет, когда узнает мама… Её удар хватит. Собственная дочь пыталась тайком проникнуть в гостиную её бывшего факультета!
«Хреновой из тебя шпион, Пауэлл».
