Не будь на улице такой прекрасной погоды – кое-где проглядывало солнышко, метель, бушевавшая всю ночь напролёт, улеглась, и теперь лишь холодный ветер причинял дискомфорт, да и то не сильный – Меда ни за что бы в жизни  не встала в такую рань и уж тем более не выбралась бы из замка навстречу морозу. Но теперь она, похоже, даже выглядела счастливой. И покрасневший от холода кончик носа, не сумевший спрятаться в цветастом гриффиндорском шарфе, вкупе с сонной улыбкой на устах придавал своей владелице особый шарм.
- Что ж, пора.
Андромеда, которая, казалось, успела замечтаться и задремать на ходу, отреагировала на голос старшего брата резво и с воодушевлением. Кристоф стоял перед ней с чемоданом в руках, из которого то тут, то там выглядывали всякие мелочи: Меда успела насчитать десять кусочков носков всевозможных расцветок, прежде чем Пауэлл-старший успел засунуть их обратно в чемодан. Было видно, что он нервничает.
- Надо было остаться с тобой, - хмуро отозвался он, поглядывая на витающую в облаках сестру. – Последнее Рождество, как-никак, в следующем году я уж точно буду сидеть дома. Да ещё и этот барсук трётся рядом…
Гриффиндорка, мягко улыбнувшись, толкнула Криса в бок.
- Он сам уезжает на праздники домой. И да, его зовут Лерой. Сколько раз повторять? – Кристоф был похож на надувшегося медвежонка в своей дутой куртке и шарфе, натянутом чуть ли не на самые уши. Андромеда просто не могла на него злиться, хотя, признаться, за последние три месяца старший брат успел ей порядком надоесть со своими извечными придирками. «Всё ещё считает меня ребёнком».
- Всё будет хорошо, не переживай почём зря, - девушка, пристав на цыпочки, чмокнула брата в лоб, а затем крепко-крепко обняла. – Передавай родителям, что я очень сильно их люблю и скучаю.
Стоило объятиям распасться, как Кристофер, «перекинув» чемодан с вещами в другую руку, развернулся и побрёл в сторону Хогсмида. На тропинке (дорогой её уж точно нельзя было назвать – метель и тут успела потрудиться), ведущей к магической деревеньке, юношу уже поджидали друзья и знакомые. Проводив всю честну́ю компанию взглядом до первого поворота, Меда поспешила вернуться в замок. Впереди её ожидали две недели рождественских каникул и практически никаких забот (если не считать того огромнейшего эссе по Истории Магии, которым им поручили заняться во время праздников). Но даже такие мелочи, как учёба, не могли испортить гриффиндорке настроение, и она, позёвывая и растерянно улыбаясь, впорхнула в Большой Зал.
* * *
Андромеда не могла точно сказать, сколько времени она провела за гриффиндорским столом. Судя по ощущениям, вечность. Когда девушка только принималась за свой завтрак, в Большом Зале ещё никого не было – те, кто уезжал рано утром, уже отбыли в Хогсмид, а те, кто отправлялся туда же чуть позже, ещё досматривали в своих спальнях десятый сон. Но затем внимание девушки отвлекла семейная сипуха Килья, которая явилась уж слишком рано для почты, и, когда Меда разобралась с письмами из дома («Любим, целуем, обнимаем, просим вести себя разумно и не разрушать школу»; «Твоя мать просто шутит – развлекись на этих каникулах как следует!»), помещение стало потихоньку заполняться студентами и преподавателями. Одни задерживались надолго, попивая кофе и потихоньку читая новый выпуск «Ежедневного пророка», другие, стоило им расправиться со своей яичницей с беконом, вскакивали со скамей и, хватая всякие личные вещи, мчались прочь из Большого Зала. Меда проводила парочку таких вот спешащих студентов взглядом, а затем и сама погрузилась в чтение «Ежедневного пророка», так почти что и не притронувшись к еде.
Лишь когда она была уже странице на десятой, сверху вдруг нависло нечто и, не дав ей дочитать абзац до конца, одарило лёгким поцелуем в макушку.
- Я уж думала, что ты уедешь, так и не попрощавшись со своим самым верным фанатом, - откидывая газету на стол и сладко потягиваясь, протянула Андромеда, завороженно глядя на опустившегося рядом Дженсена. До неё не сразу дошёл весь смысл его слов и, лишь проследив за его хитрющим и одновременно торжествующим взглядом, Меда, ахнув, прикрыла рот ладонями.
- Неужто остаешься?.. – прошептала гриффиндорка, не веря собственной догадке. От обуревающих её эмоций Меда была готова придушить хаффлпаффца на месте, но тут рядом с сидящей парочкой возникла внушающих размеров посылка, и Андромеда перекинула всё внимание на неё.
Пока Лерой читал записку, которая, очевидно, была приложением к загадочному подарку, Пауэлл аккуратно ощупывала посылку. От возникших в воображении предположений  сердце затрепетало, и девушка, переводя нетерпеливый взгляд со свертка на Дженсена и обратно, принялась ждать. И её ожидания оправдались.
- Не может быть… - протянула она, не веря собственным глазам. Типичная девушка максимум улыбнулась бы, заприметь она, как радуется избранник её юного сердца, но разве Меду когда-нибудь можно было загнать под принятые рамки? Вместо этого она пожирала метлу не менее (если не более) жадным взглядом, что и Лерой.
- Летать?.. На… Суприме?.. – выдавила она, не веря словам собеседника. – Да о таком можно только мечтать! Пошли, пошли-пошли-пошли!
Остатки сна испарились, словно их никогда и не было. Пауэлл в мгновение ока оказалась на ногах, абсолютно позабыв о завтраке.
- Попробуем… Финт Вронского! И… И ещё что-нибудь, да! Обязательно!

На Андромеду, ещё пару секунд назад готовую кричать от счастья, напала немота. Известие о том, что Рой остаётся на праздники в Хогвартсе, с ней, а теперь и метла новейшей модели в подарок от его, как предполагала девушка, семьи, на которой и она сможет прокатиться. Пауэлл зажмурилась на несколько мгновений, легонько ущипнула себя за руку, но, когда подняла веки, Дженсен всё ещё был перед ней, уже успев поднять Суприм со стола и перекинув на плечо, отчего у девушки что-то ёкнуло в груди. Теперь она могла понять тех фанаток, которые выбирались на матчи лишь ради лицезрения полюбившихся игроков. В этот момент Лерой показался ей ещё более притягательным, хотя, учитывая последние месяцы, которые они провели вместе, Меда и подумать не могла, что он может выглядеть ещё лучше – юноша не переставал её удивлять.
Из Большого Зала Пауэлл вышла молча, всё ещё с благоговением наблюдая за своим спутником. И, лишь когда он заговорил, поняла, что им необходимо расходиться: ей бежать наверх, а ему – вниз. Она уже хотела ответить, что возьмёт свой Нимбус-2023, который родители подарили ей на вступление в команду (тут, можно сказать, была и победа над собственной ленью, о которой старшее поколение Пауэллов знало и было очень обеспокоено тем, как бы та не сгубила их дочурку вконец), но Лерой успел раздать распоряжения, и Меда, решив, что её метла может и передохнуть хотя бы сегодня, ринулась наверх.
Добравшись до седьмого этажа, Андромеда торопливо кинула пароль и, несмотря на явное неодобрение такой спешки со стороны Полной Дамы, быстро пробралась через проход, достигла спальни девочек и начала собираться. Тёплый свитер специально для квиддича, парка, которую мама прислала перед самым окончанием семестра (приложив записку о том, что в мире магглов сейчас такое модно; Меда хотела было ответить, что тогда её надо было отдать отцу, как главному фанату простецов в семье, но куртка ей понравилась, потому она лишь отблагодарила матушку за столь своевременный дар), очки с уже потёртым ремешком, которые достались девушке вместе с метлой, митенки с цветами факультета – всё это было в ускоренном режиме накинуто на себя и гриффиндорка, перевязав шарф под откинутым назад капюшоном, ринулась обратно. Те из ребят, что уже успели возвратиться с завтрака, с удивлением проследили за её спешкой и, возможно, даже узнали бы о причинах, если бы Меда, совершенно не обращая внимания на окружающих, вновь не оказалась на лестнице. Когда она спустилась вниз, то чувствовала себя вконец вымотавшейся – но от того энтузиазм в ней только разгорелся.
- Есть, сэр! – усмехнувшись, Меда мгновенно подхватила метлу, подкинутую Лероем, и почувствовала, как руки поддернула мелкая дрожь. Это Рождество обязано стать самым идеальным в её жизни! Они вышли на улицу, держась за руки, и Пауэлл готова была поклясться, что не чувствовала себя более счастливой с самого начала осени – погода, несмотря на лежащий везде снег и холодный ветер, была превосходной. В воздухе витала свежесть, которой так не хватало во время осени с её вечной грязи под ногами. Гриффиндорка набрала в лёгкие побольше воздуха, а, почувствовав, как губы хаффлпаффца прикоснулись к её щеке, её собственные растянулись в улыбке. Она завороженно проследила за тем, как Дженсен оторвался от земли и, выждав от силы секунд двадцать, последовала его примеру.
Несмотря на то, что её Нимбус был совсем новеньким и практически не уступал лучшим на данный момент мётлам мира (чем Меда, вне всяких сомнений гордилась, и оттого берегла его как зеницу ока), Суприм отличался простотой в управлении и был чуть быстрее. Андромеда привычно ухватилась за рукоятку, чуть ускорилась и в скором времени поравнялась с Лероем, сияя от счастья, словно рождественская гирлянда.
- Невероятно! – воскликнула девушка, стараясь перекричать шум ветра. – Ты обязан сейчас же её опробовать!
Она вырвалась вперёд, пролетела круг над Чёрным озером, ледяная гладь которого завораживала не меньше новёхонькой модели Молний, и описала спираль, сначала на невероятных скоростях паря прямо под редкими облаками, а после снижая скорость по мере приближения к земле. Андромеда опустилась на стадионе, который, как и остальная территория школы, был украшен снежным покровом, и стала дожидаться Лероя. Когда тот опустился рядом, девушка, не сдерживая чувств, крепко его обняла.
- Просто превосходно! – протянула Меда, ослабляя объятия и переключая внимание на Суприм, рукоять которого покоилась у неё в руке. – Только ты бы с этими сюрпризами по аккуратнее, – с улыбкой продолжала Пауэлл, теперь смотря на Лероя и протягивая ему метлу. – Меня от такого количества подарков в один день удар может хватить. Подумать только – остаться в Хогвартсе на каникулы и не сказать мне об этом! Честно, я бы на твоём месте не выдержала и проболталась бы.

- Вот потому я никогда и не стану капитаном, - отвечала девушка, следя за тем, как Лерой усаживается на метлу. Она чувствовала, как он волнуется перед первым полётом на новеньком Суприме, и оттого на её устах замерла улыбка. – Не могу долго держать язык за зубами. Нужно будет попробовать твою стратегию – кто знает, вдруг потенциальный проигрыш подействует.
Пауэлл закатила глаза и сложила руки на груди, когда Лерой упомянул про чемоданы – ведь именно с ними она и ожидала его сегодня увидеть. Мысль о провожании двух самых дорогих молодых людей въелась ей в голову неделю или две назад, и, хотя Андромеда и смирилась с неизбежным, грусть временами накатывала на неё неизбежными волнами. Если уж с Кристофером Меда научилась расставаться, то разлука с Дженсеном была ей в новинку.
Гриффиндорка проводила юношу взглядом и, стоило ему взмыть в воздух, осмотрелась. Неужто они тут совсем одни, и никто даже не задумался выглянуть на улицу в такую прекрасную погоду? «Решили отоспаться пару дней», - решила было девушка, и уже хотела вновь отыскать Лерой, когда сзади вдруг неожиданно послышался свист. Прошло буквально несколько секунд – и Андромеда как будто растворилась в воздухе. Вокруг ничего не было видно, все пространство заняло собой белоснежное полотно, поднявшееся с земли словно по волшебству. От неожиданности Пауэлл не сразу поняла, что произошло – а когда поняла, было уже поздно.
- Ну вот! Подловил загонщика! – притворно недовольным тоном проворчала она, наблюдая за тем, как хаффлпаффец летит в сугроб. Рассмеявшись, Андромеда повернулась спиной к новому пристанищу Лероя и, немного погодя, рухнула рядом.
- Невероятно, - наверное, в сотый раз за день повторила она, наблюдая за редкими облаками, лениво плывущими по голубому небу. «Надо хвататься за каждый момент, пока это ещё возможно», - решила гриффиндорка, зажмуривая глаза от ненавязчивых солнечных лучей. Очки к тому времени уже висели на шее, да Меда и не хотела их надевать – грех избавлять себя от зимнего солнышка.
- Жаль только, что это последняя зима, которую мы сможем провести здесь вместе, - нарушив непродолжительное молчание, пробормотала Меда, всё ещё держа глаза закрытыми. – В следующем году мне придётся корпеть над учебниками в гриффиндорской башне, чтобы хоть как-то сдать ЖАБА, а ты будешь парить где-нибудь с самой лучшей командой по квиддичу.
Она старалась, чтобы её голос звучал жизнерадостно, ведь она действительно будет рада, если к следующей зиме Дженсен уже успеет присоединиться к бывшей команде своего отца; но, с другой стороны, целый год, проведенный без Лероя, отдавался в голове тупой болью. Только обрести счастье – и потерять его спустя полгода.

Light me up and I'll show you the way
Every year can't wait for Christmas day
Light me up, I finally figured out
What Christmas is all about

Наверное, это неправильно – думать о неприятных вещах в такой прекрасный момент, когда сама погода, да и прочие обстоятельства намекали на то, что пора расслабиться и забыть о проблемах хотя бы на праздники. Веселиться, бегать по заснеженной территории, уплетать за обе щёки сладости и упиваться сливочным пивом, а вечером забираться в любимое кресло, стоящее возле камина, и слушать какие-нибудь интересные истории в исполнении гриффиндорских ораторов.
На обещание Лероя Меда лишь неуверенно улыбнулась, подняла веки и посмотрела на небо. Слова в последнее время стали так мало значить, что она боялась за них хвататься. Не хотела позднее упустить эту тонкую соломинку из своих рук. Но мог ли Лерой говорить неправду? Верил ли он во всё это? Или просто пытался успокоить?
Пауэлл не успела отыскать ответы на эти нелёгкие вопросы – стоило лишь ей начать копаться в своей душе в поисках хоть каких-то оправдательных слов, как губы хаффлпаффца накрыли её собственные, и веки, ещё не успевшие привыкнуть к солнечному свету после небольшой передышки, вновь опустились. Девушка аккуратно, словно боясь отпугнуть ещё один волшебный момент этого дня, ответила на поцелуй. Рука её скользнула к лицу юноши, и ладонь накрыла тёплую щёку Лероя. Спустя, казалось, вечность, Андромеда медленно, с неохотой отстранилась от Дженсена, и судорожно втянула воздух в лёгкие, постепенно восстанавливая дыхание.
- Мы должны отметить твоё последнее Рождество в стенах Хогвартса с размахом, - Меда произнесла это спокойно, без бурного ликования, что для неё было крайне необычно – лишь мягкая улыбка, да глаза, наполненные нежностью до самых краёв, давали понять, что она в восторге от своей идеи. – Можно наведаться в Хогсмид, пройтись по его улочкам, заглянуть в «Три метлы» или полюбоваться Воющей Хижиной, - при упоминании последней девушка усмехнулась. – Или можно обосноваться в Большом Зале и объедаться до тех пор, пока плохо не станет… Тебе кто-нибудь говорил, что я – генератор гениальнейших идей?
Последнее было произнесено с явным сарказмом, и гриффиндорка, не дожидаясь реакции Лероя, поднялась на ноги. Снег медленно, но упорно проникал сквозь одежду, а холод, который от него исходил, уже начал приносить дискомфорт. Отряхнувшись от одеяний зимы, Андромеда, подняв старую метлу хаффлпаффца, лежавшую неподалеку, посмотрела на Дженсена.
- Но пока можно просто пролететь пару кружочков над Запретным Лесом, м? И только не говори, что это запрещено, опасно и так далее, и тому подобное – ведь львы не знают, что такое опасность, - на этих словах Пауэлл устроилась на метле, нацепила на глаза очки и, усмехнувшись, добавила: - Да, я не только генератор идей, но ещё и невероятно легкомысленна. Если хочешь вправить мне мозги – а я вижу, что хочешь – сначала догони.
И, стоило лишь монологу завершиться, как Меда, подмигнув Лерою и одарив его нагловатой улыбкой, оттолкнулась от земли и ринулась навстречу пронзительному ветру и редким молочным облакам.

Андромеда подгоняла старушку-метлу как только могла, но было ясно, что от погони в лице отличного охотника, так ещё и на последней модели Молнии, уйти было практически нереально. Именно поэтому Пауэлл, на свой страх и риск, прибегла к виражам, которым успела выучиться за последние пару лет, когда удавалось перебороть всепоглощающую лень и вырваться на поле, дабы два-три часа полетать над пустыми трибунами. Она резко взлетала ввысь, оставляя Дженсена парить на более низком уровне, а когда тот как будто бы намеривался подняться за ней, ныряла вниз, навстречу забрезжившему Запретному Лесу. В ход шли и всевозможные спирали, и легкие завихрения, и финты – словом, все, что могло помочь гриффиндорке удерживаться на расстоянии от Лероя. И, казалось, она добилась определенных успехов, но, выйдя из очередного пике, Андромеда обернулась и не обнаружила хаффлпаффца позади себя. Сначала она решила, что это голова шалит, и стоит посмотреть вперед (кто знает, как там её завернуло, когда она вертелась в воздухе) – но и на горизонте Лероя не оказалось. Пауэлл, потихоньку приходя в себя после погони, запаниковала. Кто знает, какие ещё твари водятся в Лесу? Быть может, Дженсен летел слишком низко, и одна из этих зверюг затащила его в чашу вместе с метлой? Или…
Додумать Меда не успела: прямо перед ней выскочил уже погребенный заживо в её воображении капитан хаффлпаффской команды по квиддичу, тем самым вызвав у Андромеды испуганный крик.
- Нунду тебя подери, Лерой! – вскрикнула девушка, схватившись обеими руками за метлу так, что костяшки пальцев побелели. – Я уж подумала, что это снежный человек, который каким-то волшебным образом научился летать, - уже с  ухмылкой добавила она, давясь смехом из-за снежного одеяния юноши. – Если бы квиддич – особенно школьный – был бы такой опасной штукой, вряд ли в него играл кто-нибудь, кроме гриффиндорцев. Отвага и безрассудство – наша привилегия! – задрав нос, ответила Андромеда, но в следующую секунду её захватил смех. – И мозгов у нас, как я понимаю, тоже меньше всего. Ну-ка, ну-ка! – девушка потянулась правой рукой ко лбу Лероя, когда тот поравнялся с ней на своём Суприме. Откинув намокшую от снега челку, Меда провела пальцами по юношескому лбу и с выражением лица как у эксперта заключила: - Верно, прям посередине лба так и написано – «Стереотипы»! Молодой человек, у вас это с рождения или в школе этим заболели?
Здесь, в воздухе, Андромеда чувствовала себя настолько непринужденно, что совершенно не задумывалась о том, какую чушь может пороть. Хотя на земле она тоже частенько перебарщивала, но тут она не чувствовала за свои слова совершенно никакой ответственности – словно их уносил ветер в то же мгновение, как они вылетали из её рта, а там уж и не было их вовсе.
- Двор трансфигурации… Там чаще всего ошиваются рейвенкловцы с кипами учебников и с наиважнейшими выражениями лиц, но сейчас, думаю, там достаточно пустынно, так что для нашей посадки подойдёт. Летим! – Меда улыбнулась Лерою и, не дожидаясь разрешения, схватила того за руку и потянула за собой. Лететь приходилось медленнее, чем пять минут назад, но зато удавалось держаться за Дженсена, и то были невероятные ощущения – полет и нежность рука об руку. Лишь когда парочка подлетела к озеру, Андромеда разжала ладонь и, кинув короткий взгляд в сторону замка (где по её мнению должен был располагаться трансфигурационный дворик), обратилась к юноше.
- Встретимся во дворике через десять минут.
И, ничего не объясняя, девушка ринулась вниз, навстречу ледяной глади Черного озера. Озеро покрылось на вид тонкой корочкой льда, которая выглядела так, словно вот-вот растает от прикосновения человеческих пальцев – но, стоило Меде провести по ней рукой, как тонкая пелена отозвалась холодом. Пауэлл, до этого момента снизившая скорость и фактически застывшая над поверхностью, ринулась на метле в сторону замка, держась как можно ближе к замерзшей воде. Кое-где она прикасалась рукой к ледяной глади, смахивая налетевший снег и словно стараясь что-то разглядеть. И, когда в одном из расчищенных ею мест гриффиндорке удалось уловить движение и серебрящийся в воде хвост, она остановилась и быстро слезла с метлы. Должно быть, будь девушка чуть тяжелее и расхаживай она по льду так, словно по каменной тропинке, тот обязательно бы раскололся и уволок её вниз. Но Андромеда постаралась делать как можно меньше движений, стоило ей оказаться на поверхности Черного озера. Держа метлу поблизости, Пауэлл аккуратно опустилась на колени и расчистила оставшееся пространство от снега. Несколько минут ничего не было видно. Меда успела подумать, что ей показалось, да и идея теперь казалась довольно глупой – как она выглядела со стороны, сначала расчищая лёд, а затем сидя на нём коленях? Но вскоре в глубине вновь засеребрился хвост, а в следующее мгновение ко льду прильнули две перепончатые руки. Лицо Пауэлл озарила улыбка.
Спустя две минуты от оговоренного срока девушка опустилась во дворе трансфигурации. Должно быть, Лерой счёл её за сумасшедшую – особенно если видел все её манипуляции на озере.
- Нужно было повидать старых друзей, - как бы невзначай обронила Андромеда, слезая с метлы. – И сделать этот день действительно самым-самым лучшим в году. Ты ведь знал, что я говорю с русалками? – вдруг засомневавшись, спросила девушка и кинула вопросительный взгляд на хаффлпаффца. – Ну, то есть… Я тебе говорила об этом?

Андромеда уж было успокоилась, когда Лерой сказал, что она, вроде как, упоминала при нём о русалках. Можно сказать, гриффиндорка даже успела улыбнуться, но тут Дженсен совершил не самое удачное приземление, и волнение в очередной раз отразилось на её лице. «Нельзя этого показывать, - жёстко приказала себе девушка, сдерживая желание подбежать и спросить, всё ли в порядке. – Он, в конце концов, не хрупкая барышня, а игрок в квиддич, и наверняка привык к подобному. Лишнее беспокойство может лишь больше его смутить или даже стать раздражителем…». И, словно отвечая на её мысли, Рой объявил, что с ним всё в порядке и в подтверждение протянул девушке свободную от древка метлы руку. Меда, всё же бросив на него слегка обеспокоенный взгляд, приняла приглашение и проследовала за юношей в замок.
Пока парочка шла по коридору первого этажа, на глаза ей никто не попадался. Создалось впечатление, что всё то время, проведённое молодыми людьми на улице, уместилось максимум минут в десять, и те, кто ещё дрых в своих спальнях, когда Андромеда пыталась приняться за свой завтрак, так и продолжали валяться под одеялами. Последние из уезжающих на каникулы учеников, правда, уже успели исчезнуть из замка, и оттого Пауэлл ощутила новую волну уюта – в конце концов, когда народу было совсем немного, жилось в Хогвартсе как-то легче. Особенно, если большинство чистокровных зазнаек со Слизерина улепётывали на праздники в свои родовые гнёздышки.
- Сюда, - наконец послышался голос Роя, разрывающий необычную тишину, успевшую прижиться за время их недолго перехода, и Андромеда тотчас же отозвалась на его призыв. Класс, куда пригласил её хаффлпаффец, казался совсем заброшенным. Девушка попыталась вспомнить, проходили ли у её курса здесь какие-нибудь занятия, но безуспешно – и, лишь приметив возле камина, в котором Дженсен любезно развел огонь при помощи волшебной палочки, парочку кресел, Пауэлл немного оживилась. «По крайней мере, не придётся коротать время на надоевших классных скамьях».
Гриффиндорка, аккуратно пристроив метлу у одной из стен, опустилась в предложенное хаффлпаффцем кресло. Она уже хотела спросить, почему Лерой назвал его маминым (неужто она была настолько невнимательной, что не заметила в Хогвартсе ещё одного человека – тем более, взрослого – с фамилией Дженсен?), как вдруг её взору открылась невероятная для её воображения картина. Андромеда и сама не поняла, как так получилось – но, как только Лерой оставил свитер и куртку у камина и стал стягивать с себя футболку, девушка автоматически уставилась на него и не сводила взгляда своих серо-голубых глаз до тех самых пор, пока хаффлпаффец не натянул уже сухую футболку обратно на себя. Лишь когда она уловила его извиняющийся жест, щеки её залились краской, и Андромеда поспешно перевела своё внимание на разгорающийся в камине огонь.
Но, стоило Дженсену заговорить о русалках, как Меда, позабыв о своей оплошности и неудобстве, тут же встрепенулась. Как только тема касалась того предмета, в котором гриффиндорка была профи, ничто уже не могло её остановить – ни плохое самочувствие, ни, уж тем более, смущение.
- Они редко подплывают к самому берегу, это правда, - утвердительно замотала головой Андромеда, да так, словно Лерой и сам этого не знал, и словно это не он только что об этом говорил. – На мой зов они начали откликаться лишь на втором курсе моего обучения в Хогвартсе. Хотя сушу они всё равно не любят… Поэтому мне частенько приходилось спускаться к ним, в их Подводное Царство, - на этом моменте Андромеде поудобнее устроилась в кресле, подогнув под себя обе ноги. Девушка не раз видела, как мама рассказывает истории разной степени правдоподобности, и потому надеялась, что и её рассказ получится не менее интересным, если она сможет как можно точнее передать мамину манеру повествования.
- Отец изредка присылает мне жаборосли – специальный вид водорослей, благодаря которым можно вырастить себе самый настоящие жабры. К сожалению, время их действия ограничено, да и достать их нелегко, поэтому я редко прибегаю к их помощи. Но, когда удается ими воспользоваться, я навещаю русалок в Чёрном озере. Невероятное место! Видел бы ты их город! Они живут в самых настоящих домах, у них есть даже улочки, по которым можно плавать, - Меда была готова задохнуться от восторга. – Только не думай, что они все такие прекрасные, какими их изображают на картинках, - добавила она уже спокойнее. – Говорят, в тёплых морях можно встретить русалок необычайной красоты, но мне, к сожалению, они пока не встречались. Честно говоря, те, которых я встречала, больше напоминают маленьких акул, чем людей…  Но, если их не беспокоить, они весьма дружелюбны. Особенно к тем, кто знает их язык. Ког.. Когда-нибудь, - зевнув, пробормотала Пауэлл, вернувшись к созерцанию язычков пламени. – Я обязательно тебе их покажу.
Андромеда улыбнулась и погрузилась в лицезрение огня, полыхающего в камине. От него тянуло теплом, и из-за этого девушку начало клонить в сон.
- Я хотела узнать, - пробормотала гриффиндорка, с трудом переведя взгляд с зачаровывающего пламени на Лероя. – Почему ты назвал это кресло маминым?