Сегодня был чудесный день. Солнце не било противным прожектором в глаза, на небе собрались лёгкие облака, не грозившие пролиться на головы прохожих литрами холодного осеннего дождя, а за столиком кафе-мороженого Флориана Фортескью сидел тучный мужчина в новенькой мантии темно-пурпурного цвета. Ковыряя в креманке десертной ложечкой, он наслаждался жизнью и заиндевевшей сладостью, тающей на языке лимонно-черничным вкусом. Это был один из сотрудников аптечной лавки, давно уже привлекшей к себе внимание не только внимательных покупателей, но и юрких журналистов, падких на стоящие статьи. Конечно, мужчина за столиком и не подозревал, что за ним уже около полутора часов наблюдают, словно за редким и весьма ценным зверьком. Что же, тем было лучше для него и, конечно, для неожиданного его спутника, а, точнее, спутницы.
Драгана неудобно втиснулась между двумя большими ящиками, которые сюда, прямо в переулок, поставили грузчики ещё три часа назад. В больших деревянных коробах скрылась часть столиков, точно таких же, какие стояли в патио при кафе. Хозяин сего заведения, мудро рассудив, что от лондонской осени добра не жди, начал неспеша убирать лишнюю уже мебель до наступления весны. Этим и воспользовалась молодая сербка, приспособив ящики под импровизированное укрытие. Вчера, в разговоре с редактором, она узнала, что одно из изданий планирует провести якобы честное расследование, подразумевавшее выяснение причины, по которым аптекарская лавка продаёт под видом вполне безобидных ингредиентов совсем иные составы. И действительно, кому понравится, если в его свертке с покупками обнаружится помет наргла вместо толченой пластины соплохвоста, чьи свойства в последние несколько лет стали предметом активного изучения? Вот только у одного из журналистов "Ежедневного Пророка", взявшегося за точно такое же расследование, возникло подозрение, что за махинациями стоит вовсе не добродушный толстяк, наслаждающийся в данный момент мороженым. И Драгана верила в это. Не мог, ну не мог человек со столь наивным лицом совершать коммерческий обман! Её камера сегодня докажет это, запечатлев на снимках истинно честное и доброе лицо того, кто уже завтра в жёлтой газетенке будет осуждаться, как виновник всех бед покупателей нечестной лавки.

Иногда наша судьба зависит от взмаха крыла бабочки на противоположном берегу океана. Знала ли девушка, что во всех сегодняшних бедах будет повинен... молоток? Если бы позавчера злосчастный инструмент не свалился прямо на ногу Джиму Эвертону, то его походка не напоминала бы о милых, но неловких пингвинах. Если бы Эвертон не уронил себе на ногу дурацкий молоток, то не пропустил бы дружеский баскетбольный матч. Не пошел бы с друзьями прогуляться по Косой Аллее, не затеял бы спор о преимуществах нового загонщика "Холихедских Гарпий" и уж точно не ввязался бы в дружескую драку, которой кончился спор. И, конечно, если бы не молоток, он точно смог бы опереться на здоровую ногу.
Но позавчера на ногу Эвертону свалился молоток. А сегодня Джим свалился на ящики, которые грузчики выставили... Впрочем, вы ведь знаете все и так, верно?
- Ах ты! - тихий поток ругательств прервал подозрительный скрежет деревянных досок. Драгана лишь успела поднять голову, когда заметила, что один из коробов накренился и неспеша пополз вниз. Подростки, сделав свое черное дело, уже шли в другом конце переулка, весело болтая, когда фотограф попыталась было выбраться из своей засады, но та в одночасье превратилась в ловушку: веса мальчишки хватило, чтоб сдвинуть ящики ближе к стене, тем самым просто зажав волшебницу в узком пространстве. Глубоко вдохнув, Йович вновь глянула наверх. В руках у девушки была зажата камера, палочка же находилась в кобуре, привычно прилегавшей к бедру. Достать единственный полезный сейчас инструмент она не могла, но и бросить камеру на землю, рискуя остаться и без ценных кадров, и без техники, девушка не рискнула. Встав на цыпочки, сербка изо всех сил уперлась плечом в треклятый ящик, пытаясь хоть как-то замедлить его падение. Вероятно, знакомства с запакованными столами ее голова не перенесла бы без определенных потерь.
Двигайся же, ну! - мысленно вопила она. И действительно, ящик поддался. Едва опасность миновала, Йович юркнула в образовавшуюся щель, не обращая уже внимания ни на ссадины на руках, прочесавших необработанные доски, ни на порванную мантию. Лишь только вырвавшись из плена, она зашипела от боли: все-таки без глубокой царапины не обошлось. И черт бы с тем, но на ее неожиданное появление обратили внимание окружающие.
- Улыбочку, мистер, - пробормотала она толстяку за столиком, удивленно разглядывающем ее помятую одежду, - сейчас вылетит птичка!
Ни сколько не смущаясь, что за столик подсел еще один мужчина, Драженка быстро щелкнула колдокамерой и развернулась, стремясь побыстрее убраться с Переулка.
День ее явно не задался.

Все мы, люди, не похожи друг на друга, все мы - индивидуальности в самом ярком смысле этого слова... Если речь не заходит о стрессовых ситуациях. И тут Драгана была твердо убеждена, что абсолютно любого мага можно отнести к одной из трех категорий: тихоней, активов и пофигистов. Другое дело, что каждая из групп могла разбиваться на многочисленные подвиды, но, в целом, это напоминало краски. Марсала ли, кармин - в основе оттенка лежит красный, и лишь отдельные тона делают их различными. Вот и объект ее интереса, нынче оставивший свой "отпечаток" на пленке колдокамеры, оказался тихоней. Попросту говоря, волшебник был настолько смущен, что не успел ничего предпринять. Впрочем, и не стал бы, как предполагала девушка, в силу природной мягкости характера, сквозившей через жесты, мимику и мягкий успокаивающий голос, каким он беседовал о чем-то со своим знакомым.
Кстати, о знакомых. Средних лет мужчина, в отличии от аптекаря, оказался самым что ни на есть живчиком. Энергия бурлила в незнакомце, перебарывая усталость, заставляла его двигаться. Возможно, не будь ее тело затекшим от наблюдения в импровизированной засаде, Йович двигалась бы чуть быстрее. Лишь немного, но этого хватило бы, чтоб избежать преследования незнакомца. А он шел за ней. Это напрягало девушку, вынуждая шагать все быстрее, почти бежать... Как часто ее пытались поймать и отобрать камеру, одному Мерлину известно! К сожалению, аппарация была возможна не везде, да и, к тому же, оставляла за собой след. Он держался недолго, но достаточно для того, чтоб выяснить, куда "прыгнула" сербка. Поэтому Драгане не оставалось ничего иного, как надеяться, словно маггла, только на свои ноги.
- Одну минутку, мисс, - слова прозвучали непривычно громко. Мужчина, неожиданно для нее, оказался так близко, что фотограф вздрогнула и непроизвольно сжала в кулаке ремень от колдокамеры, - вы наверняка сильно ушиблись.
На миг растерявшись, Драгана бросила косой взгляд на незнакомца. Наблюдательный.
- Позвольте, я немного подлатаю вас, прежде чем вы направитесь туда, куда и направлялись, - продолжил он тем тоном, каким обычно пытаются успокоить гремучую змею, решившую, что твои домашние тапочки - лучшая нора на свете.
-  А если я никуда не направляюсь? - не сдержав любопытства, поинтересовалась волшебница, - вы альтруист? Или сегодня просто день добрых дел? Ну там, котика с дерева достать, старушку с метлы снять? - бодро шагая вперед, она рассматривала мужчину, искоса поглядывая на него. Густые брови, нос с горбинкой - лицо этого человека словно было высечено из дерева руками заботливого мастера. Возможно, в школе он не чурался драк: кончик носа слегка косил влево. Зато незнакомец обладал яркими глазами.
- И у вас рука разодрана. Лучше вылечить сейчас, пока нет заражения. А то чистить вашу кровь потом придется слишком долго. А я думаю, что вы не привыкли терять времени зря. - добавил он так, словно это было привычным делом - чистить ее кровь.
- Не завидую той заразе, что покусится на мою кровь, - имея в виду отнюдь не доброго самаритянина с замашками медбрата, пробурчала Драгана, - Камеру не отдам. - резко остановившись, она развернулась и преградила дорогу мужчине, лишь вздыхая. Что же, он хотя бы выбрал оригинальный предлог, что выгодно отличало мага от предшественников.

Хогвартс. Пуффендуй. - мысленно поставила диагноз мужчине Драгана. Уголки губ ее дернулись, когда он сравнил ее с "котиком на дереве", впрочем, едва ли эта мимолетная эмоция была столь явной, чтоб собеседник отметил ее.
- Я барышня, и я в беде, - но это мои трудности. Удачного дня, - Вас не затруднит помочь? - Йович поправила волосы, осматривая улицу. Недалеко от них находилась пара лавочек, впрочем, одна из них уже была облюбована милой на вид старушкой в ярко-сиреневой мантии, старомодной, но аккуратной на вид. - Рожки - это неоригинально. Лучше заставить Ваше фото раз за разом делать нечто ужасное. Примерять тапочки в виде слоника, например. Есть кактус. Вариантов много, как думаете? - задумчиво продолжила она его мысль, кивнув и принимая заверения.
Ему было все равно, и ее это полностью устраивало. Некоторые люди находили Драженку прямолинейной, другие - грубой, третьи - икренней. Был ли смысл пояснять каждому хохмачу ценность снимков? Ценность работы? Едва ли их интересовало время, потраченное на один-два успешных кадра. Едва ли они знали примерную стоимость колдокамеры или имели понятие о дедлайне в редакции, когда шеф изрыгал проклятия на головы сотрудников, а корректоры вопили не хуже заправских корнуэлльских баньши? У этих людей были свои заботы, свои сильные стороны. Возможно, тот самый юмор.
- Оуэн. Как рыцарь Круглого стола, - она попробовала имя на вкус, растягивая гласные, но тут е кинула быстрый взгляд на мужину, - или как ягненок. Приятно познакомиться, - кивнув в сторону скамьи, девушка пошла к ней, облегчая участь современного рыцаря, - кстати, я Драгана.
Он был целителем. Ничего необычного, если не учитывать того факта, что она была в Мунго раз десять, не меньше. Но она никогда не видела этого мужину прежде.
- Либо вы работаете в недоступном для посещений отделении, либо вы не рядовой целитель. Предполагать ложь я не буду - это не слишком вежливо, не так ли? - дав ему осмотреть ладонь, девушка слегка сжала зубы. Рука саднила от прикосновений, но это было терпимо. А вот вмешательство медиков, как правило, аукалось болью.

-  Вы правы, я крайне недоступный ягненок, - легко согласился собеседник, внимательно осматривая ее. Девушка, нечасто обращавшаяся к колдомедикам, чувствовала себя неуютно. Разум, накладывая один отпечаток посещения госпиталя, хранившийся в памяти, на другой, посчитал себя просто обязанным дорисовать недостающие детали. Драгана могла поклясться, что, когда ее ноздри затрепетали, она четко уловила запах озона, спирта и хлора. Так пахли медицинские центры в немагической части Лондона. Так пахло и в Мунго. Возможно, девушке это лишь казалось, но для нее приют всех захворавших магов был точно таким же, как и простецкие центры здоровья, разумеется, только в ольфакторном плане.
Руки мужчины были холодными, но мягкими. На них не было ни мозолей, ни заусениц, привычных для сильного пола. Он касался ее ладони мягко, но твердо, точно зная, что необходимо сделать в следующий момент. Когда он достал палочку, Драгана равнодушно проводила ее взглядом. Нет, она не боялась. Ей просто было неприятно то, что связано с медициной. Это было... Слегка садистски. Это было неправильно: ощущать, что кто-то посторонний гораздо больше знает о твоем теле, чем ты сам. Каждый раз это преследовало ее: четкое понимание, что она не контролирует ситуацию, более того, она не контролирует сама себя из-за своей неосведомленности. Конечно, у нее были позывы узнать нечто новое в биологии, но, к сожалению, любительские источники информации не давали настоящего уровня владения материалом. Более углубленное же изучение стоило огромных затрат ресурсов, и в первую очередь, времени. Она не готова была жертвовать полу-десятком лет только ради того, чтоб приоткрыть часть ширмы, отделяющей ее от любого из деспотов во врачебном халате. К тому же, как ни крути, слишком много существовало направлений колдомедицины, и всех их она не охватит, даже если найдет философский камень.
- Скажите, Оуэн, сэр, а Вы когда-нибудь интересовались, как сильно медицина простецев отличается от магической? - она задумчиво пожевала губу, с интересом теперь следя за действием нового знакомого, но по привычке переходя на более уважительный тон. Такая перемена была объяснима: она затрагивала ту сторону жизни, в которой он был априори опытнее и подготовленнее, чем она. Таким образом она словно признавала этот локальный авторитет мужчины, занимая позицию скорее ученика, нежели равного.
- вы крайне легко говорите невежливые вещи. Или, может, это я неженка, - заметил он вскользь, заставив ее улыбнуться. Это было более забавно, нежели шутка про недоступного ягненка.
- Возможно. Это смущает вас? - пометка: ранимые мужчины - пронеслось у нее в голове, когда она уже в своем подсознании подписывала аккуратную папку "Оуэн Фендер", чтобы в следующий момент поставить ее на полку в своей памяти, отдел "Ф", "Госслужащие", "Мужчины", "Колдомедики".
может, покажете, стоило ли это фото того, чтобы быть почти раздавленной ящиками? Или это сверхсекретно? - внезапно она поняла, что так напрягает ее в этом человеке. Эмоциональный фон вокруг Оуэна, при всем его спокойствии, прыгал, как бешенный мустанг, подходя то к отметке "раздражение", то внезапно и без объяснений спускаясь до мягкого "релаксация". Навряд ли человек замечает это сам по себе, но для Драганы он показался словно бы эмпатом наоборот.
- Показать фото? Если я сейчас вытащу пленку, то просто засвечу ее. А для проявки требуется некоторое время, - с удивлением ответила она. Да, Фендер был далек от фотографии, но неужели он думал, что, стоит нажать на кнопку, как магическим (какая ирония!) образом в руках появится готовая картинка? Это ведь невозможно в случае с репортажной магической фотографией. - Это... Хм. Это не секретно. Но сохранить информацию в тайне было бы полезно для вашего друга, - вновь кусая губу, сказала Йович, имея в виду работника аптеки. Она пристально посмотрела в глаза Фендеру, пытаясь понять, стоит ли ему доверять, - Я могу рассказать вам... В общих чертах. Но я не буду делать это здесь.
Увы, но журналистика была древнейшей профессией. И ей были знакомы не совсем этичные и законные методы работы.